Первая проблема, которую официальный Минск пытается решить, эт | КАРБАЛЕВІЧ
Первая проблема, которую официальный Минск пытается решить, это, говоря языком китайского фольклора, слезть с тигра, чтобы тот не съел. То есть как-то отскочить, дистанцироваться от российской войны, избавиться от статуса пособника агрессора и при этом не рассердить Путина. Поэтому белорусские власти настойчиво доказывают, что Беларусь не участвует в войне, всячески отрицают, что с белорусской территории осуществляется нападение на Украину. «Это не наша война», – заявил Лукашенко 7 апреля. Как вариант выхода – переодеться в тогу миротворца.
Поездка Лукашенко на Дальний Восток, очередная встреча там с Путиным мало что поменяла в двусторонних отношениях. Большого практического смысла она не имела.
Хочу обратить внимание, что последние встречи Лукашенко и Путина сопровождаются регулярным выходом к журналистам, что раньше было редкостью. Лидеры-изгои нуждаются в регулярной эмоциональной подзарядке. В частности, для Путина война в Украине идет неудачно, он находится в ситуации постоянного стресса и дискомфорта. И тут приезжает Лукашенко и перед телекамерами называет Россию своим старшим братом, говорит, что Путин все делает правильно, если бы Россия не напала на Украину, то последняя готовила нападение на российскую территорию, а Буча – спецоперация британской разведки, у него есть доказательства. Все это – бальзам на больную душу Путина. Встреча двух изгоев – сеанс взаимной психотерапии. Видимо, в этом и смысл частых встреч двух лидеров.
Кроме того, сверхлояльной риторикой в адрес России и Путина Лукашенко стремится скрыть, компенсировать свое нежелание вводить белорусские войска в Украину. Дескать, смотрите, как я поддерживаю Москву, какие ко мне еще могут быть претензии. Это такой способ «слезть с тигра», плотнее прижавшись к нему.
Вернуть внешнеполитическую субъектность
Одновременно ставится задача избавиться от статуса российского вассала, который с началом войны прочно закрепился за Беларусью, вернуть стране внешнеполитическую субъектность. Одним из шагов в этом направлении стала претензия на участие в российско-украинских переговорах по мирному урегулированию конфликта.
Следующим шагом к возвращению субъектности стало письмо главы внешнеполитического ведомства Беларуси Владимира Макея Евросоюзу и ряду министров иностранных дел стран ЕС. Он призывает к «возобновлению диалога» между Минском и Брюсселем, чтобы «переосмыслить парадигму будущих отношений Беларуси и ЕС». Чтобы подкрепить этот жест конкретикой, было принято решение разрешить гражданам Литвы и Латвии безвизовый въезд в Беларусь с 15 апреля по 15 мая.
Мы наблюдаем реинкарнацию старой схемы в новых условиях, своеобразное повторение 2014 года, когда Минск воспользовался конфликтом России с Западом и Украиной для нормализации отношений с ЕС и США. Расчет делается на то, что война меняет правила, и геополитика вытеснит ценности, Запад закроет глаза на политические репрессии и внутреннюю ситуацию в Беларуси, как и на соучастие страны в российской агрессии ради того, чтобы оторвать Минск от Москвы, вытащить его из геополитического поля РФ.
Но на пути этого диалога есть целый ряд проблем.
Во-первых, не трудно представить, как к этому отнесется Россия. Поскольку без поддержки Москвы Лукашенко сложно удерживать власть, позиция Кремля является жестким ограничителем любого движения Минска на западном направлении.
Во-вторых, на Западе доверие к Лукашенко близко к нулю. Предыдущие попытки нормализации отношений с официальным Минском дали отрицательные результаты. Чтобы позиция ЕС и США поменялась, нужны серьёзные перемены во внутренней и внешней политике Беларуси, на которые нынешний режим не способен.
Третья проблема состоит в том, что этот сигнал полностью противоречит всем остальным шагам официального Минска в сторону Запада. Риторика Лукашенко, как и действия белорусских властей, в корне противоположна содержанию письма Макея. В частности, российские войска остаются в Беларуси, анонсированы новые белорусско-российские учения. А известно, что если сигналы противоречивы, то они не работают.
