Get Mystery Box with random crypto!

Пост, полный ядовитого реализма. Почему мы проиграли? Почему м | РМ

Пост, полный ядовитого реализма.
Почему мы проиграли? Почему мы спорим? В чем наши расхождения?

1. Если собираешься идти в Президенты, то ты должен знать, что в наших "постсовковых реалиях" -- это схватка не на жизнь, а на смерть. Декоративные кандидаты не в счет. Мы можем воображать, что победим светом и добром -- зло. Но, нет. Зло побеждается комбинацией стратегии, тактики, вариативностью, ресурсами, смесью идеализм и реализма. Но, главное лидеры должны знать -- это путь с жертвами, включая себя. Если Вы не готовы рисковать, жертвовать, брать ответственность на себя, то не стоит начинать. Мне кажется, что когда наши прекрасные дамы объединились, то до конца идти они не были готовы. Кроме Марии Колесниковой. Я никого не осуждаю за это, но таковы законы политики. Все или ничего. Потому что этот конфликт не горизонтальный, а вертикальный. Вы хотите выиграть выборы у диктатора, так голосование -- это только первый шаг. Вы уехали? Вас запугали и вывезли? А люди то остались в стране. Они вышли возмущенные на улицы. Они требовали протоколов. Система была взломана, но не захвачена. Насилие -- это тот инструмент в котором упражняется государство все время. Остальное декорации. А об этом вы думали? Что дальше то? Нет?!

2. Ок. Насилие с 9 по 11 августа превзошло все то, что видели беларусы. Горизонтальная организация помогла и вытащила людей на улицу волонтерить и наконец выразить свое несогласие с насилием. 16 августа -- апогей. Вы не рассматривали вариант вернуться? Чего ждали то? Приглашения? Так оно кричало на всех улицах!

3. Не надо было расходиться. Слишком рано поверили в победу. Слишком рано. Я в том числе. И, потом с каждым маршем победа сокращалась. Был еще один многочисленный марш в конце октября, кажется. Но, это была последняя возможность.

4. Люди упрямо выходили, но численность падала. Не сразу и не так заметно, но смысл маршей был именно в марше. В этом чувстве победы или протеста. Решительности не хватало очень многим, а тем, кому ее хватало пришлось за это заплатить.

5. Горизонтальный протест был хорош в августе, но он должен был стал вертикальным. Но, мы без лидера гордо шли по Победителей, а главный вопрос о власти не решали.

6. Горизонтальные структуры только тогда и развиваются, когда есть энтузиазм и желание. Но, помимо этого нужна и вертикальная революция иначе все... В асфальт закатают. Закатали.

7. Ошибок сделано немного, но они все роковые. За них надо отвечать. Теперь мы все за них платим, а вот отвечать никто не желает.

8. Давайте начну с себя. Я была нерешительна. По многим вопросам. Трусила перед ОМОНОм. Не была в первых рядах. Не хотела признавать ошибок наших прекрасных трех лидерок. Думала о том, что главное -- это быть с людьми. И хотела осуществить свою идею о защите преподавателей и студентов от этой бесчеловечной системы, где здоровье является вторичным рядом с прихотью диктатора. Ему наплевать на тысячи людей, которые могут заболеть и умереть от ковида. Ему было важно, чтобы все работали. Рабы. Поэтому моя мечта была Свободный профсоюз. Мне не нравится ни эта сталинская "логика" Лукашенко и его нелюдей-чиновников, которые ставят интересы "экономики" выше пандемии. Это ведь распространяется на все. Весь этот маскарад под названием "социальное государство" за которым кроется единственное желание сохранить не просто власть, а супервласть. Чтобы никто пикнуть не смел. Мне не нравится и неолиберальный менеджмент, который убивает университеты. Но, пока мы создавали Свободный профсоюз к нам мало кто хотел присоединяться. Зассали, извините. Нерешительность. Вот и у Тихановской тоже нерешительность, как общая наша болезнь.

9. Эмиграция -- это половина поражения. Поэтому я без интереса относилась ко всем бежавшим оппозиционерам. Ничего они уже не решают, ни на что не влияют. Могут воображать что угодно, но они не актуальны. Связь с обществом утрачена. Но, в этот раз было иначе. Мы встречали Новый год с Тихановской. Мы смотрели свой Голубой огонек, смотрели свой салют. И, это все еще было и работало. Меньше, меньше, еще меньше. Это не значит, что все уехали.